Разрешение загадки КМА

Курская магнитная аномалия была открыта трижды в течение 140 лет. В 1783 году ее обнаружил, выполняя работы по картографированию Российской Империи, астроном, Петербургской Академии Наук действительный член П. В. Иноходцев сообщил об этом в отчете о летних экспедициях. Однако тогда открытие не было замечено и скоро затерялось в написанных по латыни фолиантах «Известий» Академии. Почти через век, в 1874 году, не зная об открытии П. Б. Иноходцева, аномалию обнаружил географ, профессор И. Н. Смирнов.

Оба первооткрывателя предположили возможность подземных запасов железных руд. В конце XIX и начале XX веков в России развернулась дискуссия насчет причин магнитном аномалии, ее начали исследовать, изучать. Споры переметнулись и в европейские научные журналы. Но только в 1923 году было, наконец, доказано, что железная руда в Курской губернии есть. Специально созданная в 1920 году Особая комиссия по исследованию Курской магнитной аномалии (ОККМА) под руководством профессора И. М. Губкина получила из первой разведочной скважины образцы железистых кварцитов.

«Большое видится на расстоянья». Действительно, сегодня, когда в бассейне КМА имеются действующие производственные мощности по добыче более чем сорока миллионов тонн товарной железной руды в год, мы можем высоко оценить полученные тогда первые керны. И хотя от «третьего открытия» КМА до практического использования ее богатства для развития страны прошло еще три десятка лет, значение его очень велико и будет, вероятнее всего, возрастать.

Сегодня КМА – самое крупное и наиболее перспективное для разработки в XXI веке месторождение железных руд в Российской Федерации. Если раньше черная металлургия СССР опиралась на Криворожский бассейн и Казахстанские крупные залежи руд, то посте распада Союза у России остались во многом выработанные месторождения Урала, мало освоенные на Кольском полуострове, в Карелии и Восточной Сибири и имеющий значительную инфраструктуру бассейн КМА, возможности которого почти беспредельны.

До Великого Октября исследования КМА были делом только одиночек, энтузиастов вроде И. И Смирнова, Н. Д. Пильчикова, Э. Е. Лейста и некоторых других ученых. Советское правительство во главе с В. И.  Лениным уже на втором году своей работы, в сложнейших условиях гражданской воины, выделило значительные средства на исследования КМА.

Пойдя по следам почетного профессора Московского университета У. Е. Лейста, сначала комиссия ученых под руководством академика П. П. Лазарева, а затем созданная правительством ОККМА при Высшем Совете Народного Хозяйства под председательством И. М. Губкина за два года сделали больше, чем дореволюционный профессор за 20 лет. Вплотную встала проблема выбора «точки» для бурения первой разведочной скважины.

При этом нужно было учесть печальный опыт бурения двух глубоких скважин в 90-е годы XIX века – тогда желаемых результатов получено не было. И горьким уроком казались денежные претензии к профессору Э. Е. Лейсту со стороны финансировавшего Исследования Курского губернского земства...

Значит, действовать на этот раз надо было наверняка. 24 августа 1920 года Совет Труда и Обороны под председательством В. И. Ленина принял специальное постановление «О развертывании буровых работ в районе Курских магнитных аномалий». Все эти работы были названы «имеющими особо важное государственное значение».

Еще не закончилась гражданская война, Крым был в руках армий генерала Врангеля. Неспокойно было и в казачьих областях – на Дону, Кубани. В стране царила хозяйственная разруха. А буровое оборудование для ОККМА можно было найти только на Кавказе, в Грозном. Однако из-за расстройства железнодорожного движения вагоны с оборудованием попали вместо Курска в Тифлис, в Грузию, выручить их оттуда удалось только при содействии И. В. Ленина. Трое же работников ОККМА, посланных за буровыми станками, возле Ростова-на-Дону попали в . неизвестных вооружённых людей и были расстреляны.

Первую скважину решили бурить на точке максимума аномалии – возле деревни Лозовка Щигровского уезда, Курской губернии. Она была рядом с городом Щигры. Там и было создано специальное Управление по глубокому бурению – «БурКМА».

С весны 1921 года, когда, наконец, прибыла разысканное оборудование, началось строительство механической мастерской, кузницы, возведение буровой вышки. Рабочие трудились хорошо. В короткий срок были пущены три локомобиля, поставлена буровая вышка. И вот 22 июля 1921 года началась главная работа – проходка первой глубокой разведочной скважины.

Одновременно ОККМА в других районах губернии продолжала магнитометрические и гравиметрические измерения, составлялись подробные карты аномалий. Сохранились фотоснимки высокая деревянная вышка над скважиной, рядом несколько домишек (наверно, кузница и мастерская), а у забора окружавшею все это хозяйство, с десяток лошадей, впряженных в телеги.

С углублением бурового инструмента сообщалось о его сильном намагничивании. А в Москве были скептики, предсказывавшие полную неудачу, и друзья этого дела, поддерживавшие И. М. Губкина и ОККМА приходилось заниматься всеми проблемами от научных до снабжения щигровского управления продовольствием, в России начинался голод.

Трудным было положение работников «БурКMA», страшная засуха летом 1921 года принесла неурожай в 34 губернии. Курская пострадала относительно меньше других, но продовольственные трудности ее не миновали.

В одном из официальных писем на имя И. М Губкина заведующий «БурКМА» горный инженер С. А. Бубнов писал: «Рыночные цены все растут и растут, так что рабочим и служащим приходится залезать в долги и продавать свои последние лохмотья. За 3—4 тысячи рублей жалованья в месяц можно купить «восьмушку » табаку (около 50 граммов), а прокормиться, одеться, обуться, нанять квартиру и отопить ее надо на какие-то другие, неведомые источники...»

Правда, Совет Труда и Обороны, в дополнение к уже принятому по постановлению, по просьбе И. М. Губкина решил снабжать продовольствием работников «БурКМА» по нормам, горнорабочих Подмосковного угольного бассейна. Однако этого не хватало для нормальней жизни.

2 сентября 1922 год на глубине 154, 53 метра встретились твердые кристаллические породы, – режущие стекло. Это были кварциты, сильно пропитанные пропластками пирита и магнитного железняка. Казалось, подземный клад был совсем близок! Но проходка скважины приостановилась. Без алмазного инструмента удавалось продвигаться вглубь не больше, чем ты на пять сантиметров в сутки...

Председатель ОККМА И. М. Губкин и его заместитель академик П. П. Лазарев предвидели такое положение. Они пытались заблаговременно приобрести необходимое оборудование. Но его получить можно было только из-за границы, за валюту. А в финансировании им отказали: не хватало золота на закупки хлеба и другого продовольствия для голодавших губернии. Тогда новый станок (для алмазного бурения) раздобыли на Урале. Но буровые коронки к нему нужны были заграничные. И только с помощью В. И. Ленина их удалось получить в конце октября.

И после встречались затруднения. Быстро пройдя слой крепчайших кварцитов, буровой инструмент углубился в рыхлые пески с остатками ископаемых рыб. Над И. М. Губкиным в Москве смеялись: вы-де на КМА рыбу ловите! Но он был уверен в успехе.  И вот настал день триумфа. 7 апреля 1923 года буровой инструмент на глубине 167 метров вошел в мощную залежь железной руды. Так КМА была открыта в третий раз, уже как железорудный бассейн. Подтвердились предположения и расчеты русских ученых, от П. Б. Иноходцева до П. П. Лазарева и И. М. Губкина, – причиной магнитных аномалий были массы железных руд на большей глубине.

О достижении немедленно сообщили в Москву, отправили туда же первые образцы руды-керны.Достижение ОККМА было признано и отмечено самыми для того времени высокими наградами. ОККМА стала участницей открывшейся в Москве 1-й Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно – промышленной выставки и была отмечена золотой медалью.

В павильоне промышленности были выставлены большая карта КМА, образцы железной руды. ВЦИК наградил комиссию «Трудовым орденом Красного Знамени РСФСР».

А бурение скважины продолжалось. Еще почти на двести метров углубился буровой инструмент — и проходка шла по сплошной руде! Это уже потом, в тридцатые годы, выяснится, что руды КМА – самые «чистые» от примесей серы и фосфора, снижающих качество металла Потом выявятся на КМА месторождения не только железистых кварцитов («бедной» руды нуждающейся в обогащении), но и богатых руд, пригодных для доменного процесса (а потом - и для прямого восстановления железа). Но тогда об этом еще не знали...

Практически в черте районного центра Курской области Щигры и поныне есть своеобразный памятник событию, которое мы отмечаем, – труба первой скважины. На ней надпись: «ОККМА, скважина № 1, начата 22 июля 1921 года, окончена 21 января 1924 года, глубина 358,27 метра».

И до сих пор актуально звучат слова из поэмы «Рабочим Курска, добывшим первую руду, временный памятник – работы Владимира Маяковского»:

Двери в славу —

двери узкие,

но как бы ни были они узки,

навсегда войдете

вы,

кто в Курске

добывал железные

куски!

Ю. Купалов